Задача при обучении в Чань ставилась самого верхнего уровня, невыполнимая. Методологически она выглядела таким образом:

Ученик в Чань должен быть идеальный – он делает полностью «ку», он полностью подчинен учителю. Из него надо вырастить человека, для которого не существует авторитетов в том смысле, что ни одну мысль, концепию, он не принимает на веру, он все переосмысливает, и это все является его личным достоянием, а все, что он получает из мира, являтся лишь строительным материалом для его собственной модели.

Парадокс, противоречие в чем? Если ты выращиваешь покорное существо, оно вырастает покорным. Ты передаешь традиции, но как передать огонь запредельной свободы покорному существу?

Если же ты выращиваешь свободное существо, для которого нет правил и норм, то ты не можешь передать ему учение, традицию – ты не можешь передать ему школу.

Получается, что ты должен делать одно и одновременно противоположное этому. Ты должен сделать суперсвободное существо, и ты должен передать ему всю школу, и именно благодаря этой школе он станет суперсвободным.

Эту загадку решил Чань. И больше никто.

Каждому, кто действительно находится в ветке Чань, известно: «Нет никакого пути достигнуть Просветления!»

У Будды, 2500 лет назад, в Алмазной Сутре написано: «Нет никакого способа достигнуть Аннутара-самьяк-самбодхи!».

И в то же время, там же, у Будды написано: «Есть способ достигнуть Просветления, и Чань это знает».

Что такое «нет способа»? – Нет никакой последовательности шагов, о которой я могу сказать тебе: «делай так, и ты будешь Просветленным!»

Но если ты тот человек, а я тот учитель (т.е. знаю, чувствую и понимаю все эти штуки), я тебя проведу, – а теперь внимание, ключевые слова! – по такому «событийному полю» внешнему, которое у тебя вызовет такие сдвиги внутри, такой узор сдвигов, что в результате тебя перебросит. Как это произойдет, хрен его знает, – но в результате это будет! Это совсем не «практика», и это вовсе не набор «тренингов», – а это вот так. И они это поняли, они это решили, – и это тонкость восприятия и красота невиданная!

Той погледна цветето и стана цвете край пътя