|
БАХШИ ИМАН
ДЖАГФАР ТАРИХЫ
ТОМ ТРЕТИЙ
ОРЕНБУРГ 1997
----------------------------------------------------------------
Редакционная коллегия:
С.А.Муртазин, Ф.Г.-Н.Нурутдинов, Р.Х.Тимерханов
В третий том первого издания свода булгарских летописей Бахши Имана "Джагфар
тарихы" (1680 г.) вошли некоторые примечания Бахши Имана, большие части книг его свода
(Кул Гали "Хон китабы", Гази Бабы "Жизнеописание Гази-Бараджа") и объединенной со
сводом позднее летописи Ахметзяна Культаси, конспекты и статьи Ф.Г.-Х.Нурутдинова,
содержащие небольшие фрагменты и данные "текста Нигматуллина" (т.е. текста свода,
летописи Культаси и приписок владельцев рукописи свода), сохраненного в виде изложения
на русском языке жителем г.Кызыл Яр (Петропавловск) И.М.-К.Нигматуллиным.
Бахши Иман
Джагфар тарихы
(История Джагфара)
Том третий. Тираж 500 экз.
(с) Редакция вестника "Болгар иле", 1997
----------------------------------------------------------------
СТРУКТУРА "ТЕКСТА НИГМАТУЛЛИНА"
1. Письмо Кул-Ашрафа турецкому султану Сулейману Кануни (1552 г.)
2. Вводная статья и примечания Бахши Имана (1680 г.)
3. Книга Кул Гали "Хон китабы" (1242 г.)
4. Книга Мусы Ибн Халиля "Сведения о городах, мензелях и дорогах Булгарской
Державы, полезные для тех, кто ездит по ним..." (1460-е гг.) с приписками Ибрагима Бахши.
5. Летопись Гази-Бараджа "Гази-Барадж тарихы" (1246 г.)
6. Записки Гази-Бабы "Жизнеописание Гази-Бараджа" (1246 г.)
7. Книга шейха Мохаммед-Амина "Праведный путь, или Благочестивые деяния
булгарских шейхов (1483 г.)
8. Летопись Мохаммедьяра Бу-Юргана "Казан тарихы" или "Бу-Юрган китабы" (1551 г.)
9. Летопись Тахтагула "Шахри Газан дастаны"
10. Летопись Иш-Мохаммеда "Шейх-Гали китабы" (1605 г.)
11. Летопись Туг(Тук)-Мохаммеда (XVII в.)
12. Летопись Ахметзяна Культаси (XVIII в.)
13. Примечания и приписки владельцев рукописи Карашевых (XVIII-XIX вв.),
использовавших данные летописи Сайфетдина и др.источников.
-----------------------------------------------------------------
ОГЛАВЛЕНИЕ
Структура "текста Нигматуллина" . . . . . . . . . . . . .
Заключение о степени достоверности сообщений
летописного свода Бахши имана "Джагфар тарихы" о
времени основания города Казани в свете данных
русских исторических источников . . . . . . . . . . . . .
Кул Гали. Хон Китабы . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
(Отрывки из главы "Несколько советов путникам,
отправляющимся в Тубджак") . . . . . . . . . . . . .
1. Общие сведения о Тубджаке . . . . . . . . . .
2. Дороги Тубджака . . . . . . . . . . . . . . .
(Отрывки из главы "Описание Саксина") . . . . . . . .
1. Хин Керман . . . . . . . . . . . . . . . . .
2. Джалда . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
3. Тамьян и Дуртсу . . . . . . . . . . . . . . .
4. Дяу-Хонджак . . . . . . . . . . . . . . . . .
5. Маджара Суба . . . . . . . . . . . . . . . .
Отрывки из текста "Джагфар тарихы" . . . . . . . . . . . .
Конспект некоторых известий о булгаро-кыпчакских
отношениях, содержащихся в книге Кул Гали "Хон Китабы" . .
Легенда о происхождении названия "кыпчак" . . . . . .
Конспект известий Бахши Имана о булгарских везирах .
Бахши Иман - об Акае . . . . . . . . . . . . . . . .
Бахши Иман - о ногайцах (нугаях) . . . . . . . . . .
Бахши Иман - о законе Ябык-Мухаммеда . . . . . . . .
Бахши Иман - о сеиде Шах-Хусаине и о книге Бу-Юргана.
Сведения о булгарских царях всех династий . . . . . . . .
1. Список булгарских царей всех династий . . . . . .
2. Родословные булгарских царей (фрагменты) . . . . .
3. Известия Гази-Бабы о генеалогии дунайско-булгарских царей . . . . . . . . . . . . . . . . .
Рейхан Булгари. "Цветы кыпчакского поля". . . . . . . . .
Известие Гази-Бабы о некоторых булгарских
геральдических знаках (конспективная запись) . . . . . . .
Булгарские календари Торе и кам-боянов . . . . . . . . . .
Конспект известий о Торе ("тенгрианстве"),
сохранившихся в "тексте Нигматуллина" . . . . . . . . . .
1. Религиозная мифология . . . . . . . . . . . . . .
2. Обрядность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
3. Основные законы Торе, записанные по воле кансюбиги Урус-Югур Айдара тебиром
Шамсом в городе Башту (по данным Кул Гали и Гази-БаБы) . .
Гази-Баба об алфавите дунайских булгар . . . . . . . . . .
Гази-Баба о Батыре Джилане (конспект "текста Нигматуллина") . . .
Гази-Баба о караматах . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Украинская Троя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Как и когда попала в Казань чешская монета X века . . . .
Неизвестный Мохаммедьяр . . . . . . . . . . . . . . . . .
Древнейшая история трезубца . . . . . . . . . . . . . . .
Конспект некоторых известий "Джагфар тарихы" . . . . . . .
Годы правления царей Волжской Булгарии . . . . . . . . . .
Миниатюры из свода булгарских летописей Бахши Имана "Джагфар тарихы (1680г.) . . .
. . . . . . .
-----------------------------------------------------------------
ЗАКЛЮЧЕНИЕ О СТЕПЕНИ ДОСТОВЕРНОСТИ СООБЩЕНИЙ ЛЕТОПИСНОГО
СВОДА БАХШИ ИМАНА "ДЖАГФАР ТАРИХЫ" О ВРЕМЕНИ ОСНОВАНИЯ ГОРОДА
КАЗАНИ В СВЕТЕ ДАННЫХ РУССКИХ ИСТОРИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ
Казань - единственный крупный город мира, не имеющий твердой даты своего
основания. Почти каждый из десятков авторов, писавших о Казани, дал совершенно
различные даты основания города.
Возникшая в последнее время необходимость выявить наиболее достоверную дату
основания и историю города Казани, вызванная стремлением утвердить суверенитет
республики, обострила интерес к своду средневековых булгарских летописей "Джагфар
тарихы" (1680 г.) Бахши Имана. Это понятно: данный свод - единственный памятник,
достаточно подробно рассказывающий о возникновении и средневековой истории города
Казани.
Судьба рукописи свода драматична и в общих чертах представляется таковой. Вначале
она, скорее всего, хранилась в канцелярии вождя национально-освободительного восстания
булгар 1681-1684 гг. сеида Джагфара, а после разгрома повстанцев могла быть скрыта в
каком-нибудь укромном месте кем-либо из сподвижников Джагфара или попасть в руки
участников карательных экспедиций ("служилых татар"). Среди наиболее ранних владельцев
свода в самом своде упомянута семья Культаси или Культари (Бахши Иман. Джагфар
тарихы, т.II. Оренбург, 1994, стр.125,133,141-142 и др.). На рубеже XVIII-XIX вв., как
свидетельствуют приписки к тексту свода, владельцем рукописи "Джагфар тарихы"
становится кряшенская семья Карашевых, живущая в городе Казани (одна из приписок
Карашевых датирована 1837 годом.- Бахши Иман. Джагфар тарихы, т.I. Оренбург, 1994,
стр.387). Для кряшен, как свидетельствует Каюм Насыри-Булгари, старинные булгарские
книги были также священны, как и для мусульман. Он рассказывает о том, что у одного
кряшена было три сундука старинных булгарских книг (см. Каюм Насыри. Избранные
произведения. Казань, 1977, стр.67).
В середине XIX в. рукопись свода, видимо, приобретает Казанская община волжских
булгар-ваисовцев (их называли так по фамилии руководителя этой общины Багаутдина
Ваисова). Я делаю такое заключение по следующим данным.
Во-первых, в то время только булгары-ваисовцы активно собирали старинные
булгарские книги и создали в Казани свою библиотеку. Эта библиотека была разгромлена в
1884 г. русскими властями (Д.Минуллин. Из истории татарского просвещения.- Татарстан, N
7-8, 1995, стр.30).
Во-вторых, пересказ отрывка из рукописи свода - известия владельца свода Ахметзяна
Культаси о джурах (дружинниках) булгарского царя Алтынбека Алана - был опубликован в
статье "Потомки булгар" (Красная Татария, 22 июня 1927 г.) в качестве легенды булгар-
ваисовцев. В этой же статье говорится о том, что многие ваисовские документы сгорели при
пожаре в деревне Кудаш в 1887 г. Очевидно, ваисовцы смогли уберечь рукопись "Джагфар
тарихы" и в 1884 г., и в 1887 г.
В-третьих, мой прадед по материнской линии - Байрам-Гали Нигматуллин - также был
ваисовцем, сосланным русскими властями в конце XIX в. в Сибирь и оказавшимся в конце-
концов в городе Кызылъяр - Петропавловске (Казахстан). Возможно, кто-то из его
товарищей-ваисовцев (всего тогда было сослано около 300 семей булгар-ваисовцев), или он
сам вывез рукопись "Джагфар тарихы" из Казанской губернии в Петропавловск. Сыном
Байрам-Гали был Мухаммед-Карим (1883-1961 гг.) - мой дедушка, сыном Мухаммед-Карима
- Ибрагим, мой дядя.
Таким образом, путь рукописи свода в XIX представляется таким: дом Карашевых -
библиотека ваисовцев в Казани (до погрома 1884 г.) - дом какого-нибудь ваисовца
(возможно, в деревне Кудаш), спрятавшего спасенную рукопись у себя - дом ссыльного
булгара-ваисовца в Петропавловске (с конца XIX в.).
Как видим, рукопись свода долгое время находилась в руках вначале кряшен, а затем -
ваисовцев, живших довольно изолированно от русских и татар, и это объясняет то, что она не
стала в XIX - начале XX в. достоянием науки.
А в 1930-х гг., когда вовсю развернулось массовое уничтожение арабографической
литературы в СССР (начавшееся в конце 1920-х гг.) моим дядей Ибрагимом Нигматуллиным
(1916-1941 гг.) была сделана запись изложения текста рукописи "Джагфар тарихы" на
русском языке - несомненно для спасения текста. Об этом времени так пишет народный поэт
Дагестана Расул Гамзатов: "...были годы, когда арабский язык объявили буржуазным
пережитком. Пострадали люди, читавшие и писавшие по-арабски, пострадали и книги.
Утрачены целые библиотеки, которые собирались с большим трудом..." (Р.Гамзатов. Мой
Дагестан. М., 1972, стр.415). В 1939 г. работники НКВД г.Петропавловска, получившие
"сигнал" (донос) о том, что в семье Нигматуллиных хранятся старинные рукописи, вызвали
дядю "на беседу". Но, по семейному преданию, рукопись свода в 1930-х гг. в семье
Нигматуллиных не хранилась, и И.Нигматуллина - после "дачи показаний" отпустили. Это
свидетельствует о том, что чекисты либо уже обнаружили "недозволенную рукопись", либо
поверили в ее гибель (хранители рукописи могли ее закопать, уничтожить и т.д., и обыск
чекистов ничего не дал).
В 1941 г. И.Нигматуллин пропал без вести на Великой Отечественной войне. Запись
текста рукописи свода, сделанная И.Нигматуллиным ("текст Нигматуллина"), скрытно от
всех хранилась с той поры (вместе с другими вещами дяди) его матерью - моей бабушкой
Латыфой-апой - до 1966 г., когда она впервые показала мне архив И.Нигматуллина. В этом
архиве в одной связке были обыкновенные школьные тетради с текстами "Джагфар тарихы",
поэмы Микаиля-Шамси Башту "Шан кызы дастаны" (882 г.) и сказания "Барадж дастаны"
(XV в.) на русском языке. В 1976 г. Латыфа-апа умерла, и, согласно ее завещанию, архив
И.Нигматуллина был передан мне.
В конце 1970-х гг., будучи аспирантом ИЯЛИ КФАН СССР, я использовал данные
"Джагфар тарихы" в своей диссертации, и, кроме этого, сделал несколько сообщений об этом
памятнике на собраниях аспирантов и всего коллектива института. Но руководство
института запретило мне использовать данные "Джагфар тарихы", почему я в начале 1980-х
гг. написал в АН СССР письмо с просьбой о предоставлении мне возможности опубликовать
"Джагфар тарихы". Вскоре после этого, в 1982 г., "неизвестные" совершили ограбление дачи
моего отца Г.-Х.Н.Нурутдинова в поселке Обсерватория, но похитили только все тетради
И.Нигматуллина с текстом свода. О том, что я живу и храню тетради дяди на даче (отец в
1982 г. был тяжело болен, и мне приходилось помогать ему) было известно многим. У меня
сохранилась только часть текста "Джагфар тарихы", которую я успел переписать, и
несколько моих статей, в которых использовались некоторые сведения свода (эти материалы,
к счастью, находились в Казани).
Большую часть этих уцелевших материалов мне удалось подготовить в 1990-1993 гг. к
изданию, осуществленному в 1994 г. в г.Оренбурге в виде двухтомника (см. Бахши Иман.
Джагфар тарихы, тт.I-II. Оренбург, 1994; далее - ДТ).
Но еще до этого, в 1989-1990 гг., я предоставил текст свода и связанных с ним
памятников ("Шан кызы дастаны", "Барадж дастаны") в распоряжение ученых и других
деятелей культуры. В 1991 г. в Турции и Украине был опубликован текст поэмы Микаиля-
Шамси Башту "Шан кызы дастаны", в 1991-1992 гг. в Оренбурге - текст сказания "Барадж
дастаны". Ряд турецких, украинских и казанских ученых уже в 1990-1991 гг. ввели данные
"Джагфар тарихы" в научный оборот. Из казанских ученых первыми это сделали доктор
архитектуры Н.Х.Халитов (см. Н.Халитов. Архитектура мечетей Казани. Казань, 1991 - и
многочисленные статьи), профессор Казанской государственной архитектурно-строительной
академии И.Н.Агишева (см. И.Н.Агишева. Возникновение города Казани и развитие ее до
1552 года.- Татарстан, N 11-12, 1995 и др. статьи), доцент кафедры Отечественной истории
Казанского государственного педагогического университета О.Л.Малышева (см.
О.Л.Малышева. В эру язычества.- Татарстан, N 11-12, 1995 - и др. статьи) и др.
Как видим, текст свода "Джагфар тарихы" никогда не был тайной для ученых с того
времени, как я привез его из Петропавловска в Казань. Но, как водится, нашлись и лица,
сомневающиеся в достоверности "Джагфар тарихы". Вот эти "скептики": Б.Ф.Султанбеков
(специалист в области марксистско-ленинской философии), М.И.Ахметзянов,
Х.Ю.Миннегулов, Н.Г.Юзеев (все трое - филологи-ордыноведы), М.А.Усманов (ордыновед-
беллетрист), А.Г.Мухаммадеев (нумизмат-беллетрист), Д.И.Исхаков (этнограф-ордыновед),
Р.Г.Фахрутдинов (археолог-ордыновед).
Однако, "Джагфар тарихы" - булгарский источник, и его изучение требует, естественно,
специальной подготовки в области булгароведения (наука, изучающая историю и культуру
булгар), а "скептики" - все, как один - ордыноведы (ученые, изучающие историю племен
Монгольской империи и ее улусов-орд). Разница между булгароведением и ордыноведением
- не меньшая, чем между булгарским и монгольским языками. Не будучи, как видим,
специалистами, "скептики" - без всякого анализа данных "Джагфар тарихы", огульно
объявили этот свод... подделкой. Такое бесцеремонное обращение с историческим
источником встретило резкое осуждение видных ученых. Так, академик И.Р.Тагиров
заметил: "Одной из спорных проблем является вопрос о происхождении тюркских народов...
Здесь много загадок... В последнее время выдвинуто немало... материалов к разгадке. В
данном случае я имею ввиду то, что нам известно как творение Шамси Башту.., "Джагфар
тарихы" ("Джагфарова история"). В нашей науке есть тенденция однозначного отрицания
этих произведений с точки зрения их достоверности и объективности. Мне же
представляется, что нельзя отрицать все с порога, ибо такие прекрасные творения не могут
возникать на пустом месте и, тем более, в виде современной фальсификации. Если это
фальсификации, то кто же их гениальные творцы? Их никто не может назвать". (И.Р.Тагиров.
Наука и суверенитет Татарстана.- "Абу Гали Сина". Татарстан, N 9-10, 1995, стр.8).
К этому добавим, что сам поиск ("скептики") неких "непогрешимых" исторических
источников абсурден, т.к. таковых в природе просто нет. Любые источники, любые летописи
в какой-то степени субъективны, и тот или иной исторический факт устанавливается на
основе сравнительного анализа самых разных и независимых исторических источников. В
любом источнике, в любой летописи есть ошибки и другие погрешности. Тем не менее
историки используют такие источники. Напомним, что еще в XIX в. русские ученые-
"скептики" объявили недостоверными "Повесть временных лет" и "Русскую правду" -
главные источники по истории России, однако эти произведения до сих пор остаются
основными русскими источниками (А.М.Сахаров. Историография истории СССР. М., 1978,
стр.108). А сколько раз ученые-"скептики" объявляли подделкой "Слово о полку Игореве"! И
что же? Это произведение остается фундаментом российской литературы.
А вот что пишут казанские ученые, которые уже исследовали характер и степень
достоверности сведений свода "Джагфар тарихы".
Н.Х.Халитов, приступая к анализу сведений "Джагфар тарихы", отметил: "Одним из
наиболее загадочных и интригующих источников... является до настоящего времени не
опубликованный "рукописный свод булгарских летописей"... "История Джагфара" ("Джагфар
тарихы" - русский перевод), список которой находится в личной собственности историка
Ф.Г.Нурутдинова и готовится им к публикации. В нем содержится довольно много сведений
о мечетях и других постройках городов Булгарии..., которые владелец рукописи любезно
предоставил мне для использования в настоящей работе. Эти сведения нуждаются в самом
серьезном изучении и анализе и до их подтверждения археологическими или иными
материалами могут считаться легендарными. Подобное же опубликование легендарных
сведений предпринималось исследователями прошлого неоднократно. Среди них можно
назвать работы П.Е.Заринского, Н.Ф.Катанова, Ш.Марджани, К.Насыри и др. (Н.Халитов.
Указ.соч., стр.8). В своих более поздних работах Н.Х.Халитов неоднократно отмечает, что
последние открытия археологов и архитекторов подтверждают данные свода "Джагфар
тарихы". К примеру, приводя вывод специалистов о возникновении Соборной мечети
г.Болгара в 1230-1260 годах, Н.Х.Халитов пишет: "Не расходятся с приведенной датировкой
и сведения, даваемые Джагфар тарихы..." (Н.Халит. Главная мечеть Золотой Орды? -
Татарстан, N 7-8, 1995, стр.80). Говоря об исследованиях той же Соборной мечети,
Н.Х.Халитов подчеркивает: "Согласно исследованиям С.Айдарова, в конце XIII столетия
здание было капитально перестроено. "Джагфар тарихы" подтверждает: "при эмире
Мухаммед-Аламе (1293-1307 гг.) мечети были приданы современные формы и она получила
название "Исмаилдан Джами" (там же, стр.80) - и т.д.
И.Н.Агишева, уже не первый год использующая данные "Джагфар тарихы" при
реконструкции облика средневековой Казани, дает такое заключение об этом источнике:
"Свод летописей "Джагфар тарихы" дает яркую и красочную картину возникновения и
развития нашего города, быта и культуры горожан. Многие моменты истории Казани,
особенностей ее пространственно-планировочного строя и архитектуры, описанные в своде,
подтверждаются известными летописными, иконографическими и архивными материалами,
данными историко-археологических, градостроительных и архитектурных исследований,
данными геоморфологии города и его окрестностей" (И.Н.Агишева. Указ.соч., стр.62).
Сам свод - достаточно сложное сочинение. Бахши Иман, как это видно уже из беглого
прочтения текста свода, объединил в единый труд очень разные по стилю, научному уровню
и степени достоверности булгарские летописи IX-XVII вв. В том, что они у него под рукой
были, сомневаться не приходится: крупнейший русский публицист XVI в. поп Иван
Глазатый, работавший в 1564-1565 гг. с булгарскими летописями при написании "Казанской
истории" (этот труд называют также "Историей о Казанском царстве" и "Казанским
летописцем") пишет: "Об основании же Казанского царства - в какое время или как возникло
оно - не нашел я в летописях русских, но немного видел в казанских" (Казанская история.- За
землю русскую. Челябинск, 1991, стр.150). Это известие напрочь отметает предположения
некоторых историков о гибели всех булгарских летописей во время штурма Казани войсками
Ивана IV в 1552 г.
Данные свода "Джагфар тарихы" свидетельствуют, что уже в 1003-1004 гг. на
территории Казани существовало поселение Биш-Балта (Биш-Балтавар). Эти же данные
указывают, что настоящим городом Казань стала в 1103 году (ДТ, т.I, стр.118), когда
булгарским принцем Шамгуном Шам-Саином (Шамгун-Саин) были основаны на территории
современного центра столицы республики три укрепления ("Югары Керман" - на месте
нынешнего Кремля, "Калган" - южнее, по ул.Ленина, - оба на холме Богылтау, и "Акбикюль"
- в низине возле современных парков Черное озеро и Ленинский сад), объединенные в один
город Учель - "Три Города" (уч - три, эль - город, укрепление, страна, земля, губерния). В
1220 г., по сообщению "Джагфар тарихы", город Учель получил имя булгарского полководца
Газана, которое позднее, в народном произношении, получило форму Казан - "Казань" по-
русски (ДТ, т.I, стр.156). В 1361 г., по данным "Джагфар тарихы", Казань вновь
переименовывается в город Болгар аль-Джадид (ДТ, т.I, стр.211), а в 1431 г. возвращает себе
имя Казан-Казань (ДТ, т.I, стр.233). Помимо этого, "Джагфар тарихы" подробно описывает
Казань.
Многие сообщения "Джагфар тарихы" об основании и о ранней истории Казани
подтверждаются известиями русских источников - в первую очередь летописей. Приведем
только некоторые из этих известий.
1). "Джагфар тарихы" сообщает об основании города Казани эмиром (будущим царем)
Шамгуном-Саином. Иван Глазатый, автор "Казанской истории" (1565 г.), пишет, что
основателем города Казани был царь "Саин Болгарский" ("Казанская история". М.-Л., 1954,
стр.47; далее - КИ).
2). Согласно сведениям "Джагфар тарихы", город Болгар в 1028-1183 гг. официально
назывался Ибрагимом - "Бряхим", "Брягов" по-русски (ДТ, т.I, стр.109,142), и был владением
Шамгуна-Саина. Иван Глазатый также пишет, что "Саин Болгарский" прибыл на место
будущей Казани из города "Брягова" (КИ, стр.47).
3). Иван Глазатый пишет, что во время основания Казани возле ее места жили беженцы
из Ростовской области Руси, не пожелавшие принимать христианство и помнившие еще о
своем ростовском происхождении. Антихристианское восстание в Ростовской земле,
отмеченное летописцами, было только одно и датируется оно 1071 годом (ПРСЛ, т.1. Л.,
1926-1928, стр.175-179; ПРСЛ, т.2. СПб, 1908, стр.164-168 и др.).
Это сообщение косвенно подтверждает то, что город Казань был основан в 1103 г. - ведь
помнить о своем ростовском происхождении в 1103 г., спустя более 32 лет после своего
бегства из Ростовщины (в 1071 г.) переселенцы еще могли.
4). "Джагфар тарихы" свидетельствует, что сразу после основания Учеля-Казани в 1103
г. последовала Трехлетняя булгаро-русская война, закончившаяся после похода булгар на
Балын-Суздаль (ДТ, т.I, стр.118). Иван Глазатый подтверждает, что сразу после построения
Казани булгарский царь начал булгаро-русскую войну, которая продолжалась "три лета" - т.е.
"три года" (КИ, стр.48). Простейший расчет показывает, что если Учель-Казань была
основана в 1103 г., то Трехлетняя война происходила в 1104-1107 гг. Другие русские
летописцы отмечают, что осада булгарами Суздаля произошла в 1107 г. (ПРСЛ, т.33. Л.,
1977, стр.40), что совпадает с хронологией "Джагфар тарихы".
5). Иван Глазатый прямо указывает в "Казанской истории", что Казань на первом этапе
своего существования (даже в конце XII в.) еще не называлась Казанью и приводит одно из
булгарских названий ранней Казани - "Саин" (КИ, стр.47). "Джагфар тарихы" подтверждает
это название, содержит сообщение о Саиновом рве, отделявшем Югары Керман от остальной
части Учеля (ДТ, т.I, стр.118).
6). Существование первоначального названия Казани - "Учель", косвенно
подтверждается замечанием Ивана Глазатого о том, что Казань была основана на пограничье
трех земель - Болгарской, Вятской и Пермской - ведь "Учель" можно перевести на русский
язык и как "Три Земли" (КИ, стр.47).
7). Существование первоначального названия Казани - "Учель" - подтверждается и тем,
что, как установил А.Х.Халиков, русские летописцы упомянули Казань 1205 года под
марийским названием "Хомола" (см. А.Х.Халиков. О времени, месте возникновения и
названии города Казани.- Из истории культуры и быта татарского народа и его предков.
Казань, 1976), а "Комола" ("Хомола" - русская форма марийского названия "Комола") по-
марийски значит "Три (ком) Города (ола)".
8). Существование первоначального названия Казани - "Учель" - подтверждается и
сообщением русской летописи о том, что суздальский князь Андрей Боголюбский перед
взятием города Бряхимова-Брягова (Ибрагима-Болгара) в 1164 г.- сжег "3 города" (ПРСЛ, т.1.
СПб., 1846, стр.150). Как известно, русские войска крайне редко брали хорошо укрепленные
булгарские города, и уж если это действительно случалось, то называли эти города по имени.
Уже поэтому представить себе, что Андрей Боголюбский в 1164 г. взял сразу три разных
булгарских города, невозможно. Помимо этого, на пути от Суры до Болгара по Волге (по
этому пути всегда двигались русские войска к центру Булгарии) не было в середине XII в.
никаких городов, кроме Учеля, который Андрей Боголюбский (как сообщает "Джагфар
тарихы") сжег по пути к Болгару-Бряхимову (ДТ, т.I, стр.131). Все это заставляет признать,
что летописное "3 города" является русским переводом названия Учель - "Три Города".
9). Существование первоначального названия Казани - "Учель" - и известие "Джагфар
тарихы" об основании Учеля-Казани в 1103 г. прямо подтверждается сообщениями русских
летописей о нападении новгородского князя Мстислава на "Очелу" в 1111 г. (см.
С.М.Соловьев. История России с древнейших времен, кн.1. М., 1988, стр.680) и о набеге
суздальского князя Святослава на волжский город Ошел в 1220 г. (ПРСЛ, т.1. СПб, 1846, стр.
188; и др.). То, что "Очела" и "Ошел" - это Учель-Казань, подтверждается следующим. На
всей Волге не было, кроме Учеля, городов, названия которых даже отдаленно напоминали
бы летописные "Очелу" и "Ошел". В "Джагфар тарихы" эти нападения описываются, как
набеги русских князей на Учель-Казань (ДТ, т.I, стр.72,153-155). То, что русские летописцы
искажали название Учель - неудивительно. Искажение булгарских названий было типичным
для русского летописания. Так, северорусский летописец в одном сообщении (о набеге на
Учель в 1220 г.) умудрился дважды исказить название Учеля: вначале он назвал Учель
"Ошлявой", а затем - "Ошел" (ПРСЛ, т.33. Л., 1977, стр.61-62).
Кроме этого, один русский летописец, сведения которого использует В.Н.Татищев при
описании суздальского нападения в 1220 г. на Учель (он называет Учель "Ашла"), именует
учельского князя "угорским" (В.Н.Татищев. История Российская, т.4. М.-Л., 1964, стр.357).
Слово "угорский" здесь явно является искаженным написанием названия казанского кремля -
резиденции казанских беков (князей) "Югары Керман" ("угорский" - искажение "югары") и
подтверждает, что сообщения об Ошеле (Очела, Ошлява, Ашел) относятся к Учелю-Казани.
10). Существование названия казанского кремля "Югары Керман", приведенное только
"Джагфар тарихы", прямо подтверждается Иваном Глазатым, называющим казанский кремль
"Вышгородом" ("Югары Керман" как раз и значит "Верхний город" - т.е. "Вышгород" по-
древнерусски) при описании штурма Казани войсками Ивана IV в 1552 г.: "И вбежали
казанцы в Вышгород, и не успели в нем запереться; прибежали они на царский двор и в
царские палаты и бились с русскими камнями, и дубинками, и обшивочными досками..."
(Казанская история.- За землю русскую. Челябинск, 1991, стр.288).
11). Русские летописи подтверждают также данные "Джагфар тарихы" о
переименовании Учеля в Газан (Казань) в 1220 г. и Казани - в Болгар аль-Джадид. Так,
русская Никоновская летопись под 1229 годом отмечает: "Болгаре, глаголемии казанцы,
прислаша к великому князю Юрью Всеволодичу о миру..." - "Булгары, называемые
казанцами, прислали к великому князю Юрию Всеволодовичу послов для переговоров о
мире..." (ПРСЛ, т.10. М., 1965, стр.98). Под 1376 годом Никоновская летопись сообщает о
походе русских князей "(на) Болгары, рекше на Казань..." - "(на) Болгар, как называют
Казань..." (ПРСЛ, т.11. М., 1965, стр.25).
12). Иван Глазатый прямо указывает, что город Казань был основан ранее 1164 г., т.к. в
этом году Брягов был разрушен и перестал существовать, а Саин Болгарский пришел
основывать город Казань из еще существовавшего города Брягова (КИ, стр.48).
К этому добавим, что белокаменная стена Казани XII в., обнаруженная во время
раскопок 1977-1978 гг. в Казанском Кремле, очень напоминает (по мнению археолога
А.Х.Халикова) белокаменную стену Новгородской Ладожской крепости 1114 года (см.
История Казани, кн.1. Казань, 1988, стр.16-17). Как не вспомнить в связи с датой 1114 года
дату основания Казани (по "Джагфар тарихы") - 1103 год и год нападения на Учель-Казань
новгородского князя - 1111 год!
Мы могли бы продолжить этот список совпадений сведений "Джагфар тарихы" и
русских летописей, но, думаем, приведенных данных вполне достаточно для утверждения:
сведения "Джагфар тарихы" об основании (в 1103 г.) и ранней истории города Казани
подтверждаются - прямо и косвенно - целым рядом сообщений русских летописей, и это
превращает их в исторический факт.
Что касается даты "1177 год", выдвинутой в качестве даты основания города Казани
некоторыми учеными, то она не только не подтверждается ни одним из известных
исторических источников, но и противоречит всем историческим данным. Как известно,
оригинал произведения Ивана Глазатого утрачен, и мы располагаем несколькими списками
его истории. Дата "1177 год" приводится только в одном из списков "Казанской истории", а в
другом списке той же "Казанской истории" имеется иная дата "основания Казани" - 1172 год
(ПРСЛ, т.19. СПб., 1903, стр.10). Но дата "1172 год" относится к истории Казани, ее знают и
русские, и булгарские источники, как дату нападения суздальского войска князя Мстислава
(действовавшего по приказу Андрея Боголюбского) на Булгарию (ПРСЛ, т.1. СПб., 1846,
стр.55) и на Учель-Казань (ДТ, т.I, стр.132-133).
А вот дату "1177 год" не знают ни булгарские, ни русские летописи. Возникла она явно
вследствие бытования на Руси различных систем летосчисления (разница между ними
колебалась от 1 до 5 и даже 10 лет!), путем добавления переписчиком к реальной дате "1172
год" пяти лет, т.е. искусственно. Так что искусственная дата "1177 год" в расчет приниматься
не может.
Но и дата "1172 год" также не является тем годом, который указал Иван Глазатый в
качестве даты основания Казани. Ведь сам Глазатый, как мы помним, приводил данные об
основании Казани Саином ранее 1164 г. (см. пункт 12 настоящей работы), и поэтому никак
не мог написать о возведении Саином Болгарским Казани в 1172 г. (и тем более в 1177 г.).
Дата "1172 год" могла относиться у Глазатого только к предложению "И дале тот же
князь велики (Андрей Боголюбский - Ф.Н.) повоева" (КИ, стр.48), т.к. поход 1164 г.
закончился взятием Брягова, и "дале" (дальше) воевать булгар суздальское войско Андрея
могло только в 1172 г. (других походов на Булгарию Андрей не организовывал, а в 1174 г.
был убит заговорщиками).
Очевидно, дата "1172 год" располагалась в оригинале "Казанской истории" так: "И дале
тот же князь великий повоева в лета 6680 (1172 г.)", но после утраты подлинника труда
Глазатого (и, вместе с этим, подлинной даты основания Казани) была превращена
позднейшими переписчиками в дату основания Казани (а потом еще и переделана в "1177
год"!).
Итак, весь комплекс рассмотренных нами русских исторических материалов
свидетельствует о достоверности только одной из известных науке дат основания Казани -
1103 года, сообщенной сводом Бахши Имана "Джагфар тарихы".
6.XII.1996 г.
Историк-булгаровед Нурутдинов Фаргат
Габдул-Хамитович
КУЛ ГАЛИ
ХОН КИТАБЫ
(ОТРЫВКИ ИЗ ГЛАВЫ "НЕСКОЛЬКО СОВЕТОВ ПУТНИКАМ,
ОТПРАВЛЯЮЩИМСЯ В ТУБДЖАК")
1. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ О ТУБДЖАКЕ
Тубджак - самый большой иль [губерния] в Державе, населенный 70 узийскими и
кыргызскими кочевыми племенами. Но в нем вы не найдете ни санджаков [наместничеств],
ни бейликов, ни улусов, ни тарханств, как в других илях, так как он делится только на тюбы.
Установилось такое деление отчасти потому, что наши хишдеки [кочевники] более всех
других озабочены сохранением равенства и поэтому не позволяют соседям поднять ранг
своих титулов и владений. Есть и другая причина этого: с тюбы взимается минимальный
налог...
Всего в губернии - семь тюб. Это - Уруг-тюба, Улуг-тюба, Сэбэр, Кара-Иджим, Ак-
Иджим, Сабан-тюба и Сары-тюба...
В западной части провинции выделяется Уруг-тюба, ограниченная с запада и с севера
Джаиком [Уралом], с востока - горами Уругтау [Мугоджары], с юга - Джурджаном
[Хорезмом], берегом Туранского [Аральского] моря и Мэн-Кышлаком. В ней с незапамятных
времен господствует узийское племя уруг или джуруг, почему она и получила это название.
Кроме уругов здесь живет часть другого узийского племени - уй. Его называют также
уиль, уильдар, уйягуз, уйкек... "Кек" или "как" значит по-узийски "род", но иногда и "племя".
Уильцы вместе с хиндырцами основали сабанский союз узийских родов, и до сих пор часть
уильцев живет на своей старой родине, в Сабанской тюбе, на реке Уйягуз [Аягуз]. Еще одна
большая группа уильцев живет в Саксине и Мардане, в тюбах городов Уйкек [Увек] и Суз
Урыны... Река, по которой расположены кочевья уильцев, также называется Уиль [Уил]...
Центр тюбы - город Эр или Эр-Балик, расположенный при устье реки Эр-Инеш [Орь].
Северная часть иля, в которой находится и его столица Сабакюль, называется Улуг-
тюба. На западе от нее - Уругтау, на юге - Иджим, на востоке - Ыртыш [Иртыш]. Здесь, в
окружении кыргызских племен и родов кочует кыдан - род улугбека Тубджака Кичи-
Мергена, сына улугбека Конджика и племянника улугбека Кара-Мергена...
Кыданами наши называют часть кыпчаков, служащих кытайскому [монгольскому]
племени кара-кытай. Когда-то кара-кытаи, которые ранее служили хонам и взяли у них имя
"сянби", были самым сильным кытайским племенем, но затем оно было разбито имэнцами
[маньчжурами] и ослабло... Однако недостаток людей кара-кытаи восполнили своей
природной храбростью, которой превосходили других кытаев, и принятием на службу
кыпчаков. При переходе на кара-кытайскую службу эти кыпчаки должны были выпить чашу
кумыса, принести клятву верности и сказать: "Я - кытай". Эту фразу они произносили в
форме "мон - гыт", почему наши и стали называть их монгытами. Монгыты восприняли
кытайский язык, но не слились в одну массу. Среди них выделялись те, кто принял
кытайские обычаи и суеверия (языческие заблуждения). Они были особо жестоки на войне
по отношению к противным кытаям тюркам. Наши презирали их и называли кайманами, то
есть "подобными уйгурам - язычникам". Слово "кай" [уйгур-язычник] является бранным...
Оно возникло в ту пору, когда кайцы воевали против хонов и разгромили несколько
сабанских родов... Слово "кайман" является очень сильным ругательством в нашем языке,
как и слово "кай". Тех же кайцев, которые приняли истинную веру, наши очень хвалят и
называют "сары кашан". В Куакбаше я посетил колонию тамошних сары-кашанов по
приглашению их дувана [старосты] Кутлу-Мохаммеда, и сам увидел то, что они - очень
опрятные и доброжелательные люди... Когда правящая династия кара-кытаев разделилась, то
один кара-кытайский принц с большей частью кайманов образовал восточнее Кара-Кытая
свой бейлик и стал называть его и свой народ кайманским [найманским]...
Кыпчаков, которые стали служить кара-кытаям вынужденно и сохранили тюркские
обычаи и уважение к другим тюркам, наши называют кыданами. Наши цари охотно брали и
берут кыданов, как и кара-кытаев, на службу, так как они восприняли от кара-кытаев их
воинскую храбрость, умение и оружие. Но кыданы были и очень горды и своевольны, и
нередко поднимали мятежи против хозяев. Так, в царствование эмира Адама в узийских
землях поднял мятеж против султана узийцев кыданский отряд бия Угырджака.
Прорвавшись через Даглык, Угырджак и его братья Турбий и Арджан осадили Маджара-
Субу, но были отбиты. Тогда они двинулись к Хин-Керману, но и тут им не удалось
поживиться. Зато в Кара-Сакланской [Причерноморской] степи распространилась молва об
их геройстве, и ширские кыргызы - всегдашние недруги Державы - позвали их к себе. Вместе
с этими кыпчаками Угырджак установил свое господство над этой степью, но сам не захотел
в ней оставаться и ушел в Мэн-Кышлак. Саксинцы попытались ему помешать, но он
перехитрил их при помощи организации ложной переправы, переправился через Идель в
другом месте и прорвался-таки в Мэн-Кышлак. Арджан, наследовавший его власть,
попытался заключить союз с баштуйским беком против Державы, но тот, угождая Адаму,
убил кыданца. Тогда Турбий ушел из Кара-Саклана и нанялся на службу Державе. Он и его
люди приняли истинную веру и основали город Газилар в Мардане...
Кыданский предок улугбека Кичи-Мергена бежал со своими людьми в Державу в
период смуты в кара-кытайском государстве... Кыргызы, вначале недовольные назначением
его улугбеком, вскоре примирились с этим, так как он защищал их свободы и к тому же не
был одним из них... Однако сам Кичи-Мерген растерял доблесть и гордость своих предков и
в своем испуге опустился до того, что принял меня за тайного наиба [ревизора], а мои
путевые заметки - за книгу судебных записей. Забыв о всяком достоинстве и чести, он,
подобно последнему амилю [сборщик и откупщик налогов], прямо на пиру по случаю моего
приезда, униженно поинтересовался у меня: "Доволен ли моей службой величайший во всей
вселенной каган [царь Чельбир]?" Я как мог успокоил его, но с того времени испытывал
омерзение даже при одном виде его и был очень рад, когда караван наш выступил из
Сабакюля...
Кыданы кочуют по Улуг-тюбе вместе с верными им несколькими кыргызскими родами,
которых остальные тубджакцы называют "тазлар"...
Все, что находится в Тубджаке между реками Ыртыш и Аби-Дарья [Обь], составляет
тюбу Сэбэр, центром которой является город Омек... Здесь инала [глава тюбы] выбирают из
числа биев кыргызского племени искилик. Слово "искилик" произносят также и в формах
"аскалы" и "эсегелы". Так как родина искиликов - Сэбэр, то их часто называют и
"сэбэрцами". Они - потомки кыргызского племени киликов и алтайцев, почему их и назвали
"подобные киликам". Искилики живут также и на юге Байгула, и в Улуг-тюбе, почему наши
нередко называют юг Байгула и Северный Тубджак, наряду с Сэбэром, "Искил" ("Аскал",
"Эсегел") или "Сэбэр"...
А вот родиной киликов является тюба Кара-Иджим. Она заключена между Туранским
морем, Улуг-тюбой, Иджимом, верхним течением реки Хин-Дарья [Тургай] и горой Улугтау
[Улытау]. Здесь... господствует узийское племя хиндыр, воины которого славятся меткой
стрельбой из лука... Центр тюбы - город Хиндыр - находится на реке Хин-Дарья - при
слиянии с ней ее притока Килик-Булака [Иргиз], по берегам которого живут килики. Отсюда
одна часть киликов в голодные годы переселилась в Сэбэр, а другая - присоединилась к
баджанакам и ушла с сабанами на север. Северные килики, которых наши часто называют
"иллак" или "илек", поселились на берегах притока Джаика, получившего их имя Иллак
(Илек)...
Южнее Кара-Иджима расположена Сары-тюба, ограниченная на западе Туранским
морем, на севере - рубежами Кара-Иджима, озером Буляр или Байлар дингезе [Тенгиз] и
верхним и средним течением реки Атиль [Куланутпес], на востоке - истоком реки Сарысу и
западным берегом Булгарского или Сабанского озера [Балхаш], на юге - рекой Иргиз
[Калмаккырган]. А название "иргиз", как мне объяснили, означает степной поток, роющий
землю и исчезающий в ней...
В Сары-тюбе господствует узийское племя канглы, которое еще называют буляр или
байлар. Это племя в свое время вместе с сабанами возглавляло баджанаков, но было
малочисленнее сабанов, почему баджанаков называют иногда и сабанами, но не канглы.
Часть канглы с баджанаками ушла отсюда в Мардан, где обосновалась у озера Канглы
дингезе [Шалкар] и к горе [шан] Черем [Черемшан], у которой находится великая столица
нашей Державы Буляр...
Гора Улугтау, древнее название которой "Черемшан", очень почитается баджанаками...
Она является истоком рек Джиланчык, Хин-Дарья и Булярчай, правого притока Сарысу...
В то время, когда мы были в Тубджаке, кытайское племя бурджигин внезапно напало на
дружественное Державе кытайское племя аракытай [меркиты]. Аракытаи являются
северными кытаями и считаются природными кытаями, почему их и называют "чистыми
(ара) кытаями". У этого племени аракытай в подчинении была восточная часть хонов и
кыргызов, которых оно называло "аргын" - по имени реки Аргын [Аргунь], на которой им
удалось разбить отца Булюмара - кана хонов Джилки. После той битвы Булюмар увел одну
часть хонов и подвластных им кыргызов на запад, но другая их часть во главе с братом
Булюмара Бурджигином отступила тогда на реку Джилки [Шилка]. Имя этой реки носил
Джилки, так как родился на ее берегу. Там же его и погребли в деревянном доме "кур", над
которым насыпали курган [искусственный земляной холм]...
Но вскоре и джилкинская часть хонов и кыргызов вынуждена была подчиниться
аракытаям и стала называться "аргынами". Потомки Бурджигина или Чинджигина
восприняли обычаи и язык кытаев и были оставлены аракытаями биями аргынов, но не
забыли о своем унижении. Чтобы всегда помнить о нем, они сохранили даже имя
Бурджигина, составленное из двух булгарских слов: "бури" или "чин" [волк] и "джигин" или
"джакын" - "принц"... Из этого рода вышел нынешний правитель кытайских земель Тимер
[Чингизхан]...
Несмотря на прошлые войны, отношения Державы с аракытаями были хорошими, и их
купцы часто приезжали через Алтай в Сэбэр по торговым делам. Хан аракытаев Кара-Колын
даже прислал в Буляр своих послов, которые сказали царю: "Случай с Джилки произошел
после того, как предок Джилки - царь хонов Маджи - разбил и убил нашего хана и надолго
поработил аракытаев, так что даже счет кровной мести равен и нет смысла омрачать наши
отношения уже ненужными воспоминаниями о прошлых обидах. Ведь дружите же вы с кара-
кытаями, а они произошли от аракытаев"... Габдулле понравилось это прямодушное
заявление, и он отправил к аракытаям наших послов и купцов. Зловредные кайманы,
успевшие образовать на Алтае свой бейлик, не пропустили царского посла в землю
аракытаев... Когда кайманы вместе с кытайским племенем кирей напали на Кара-Колына, то
Тимер со своими бурджигинами и аргынами изменнически перешел на сторону врагов.
Однако аракытаи разбили неприятелей и пленили Тимера, после чего продали купцу Назыму
в Козгыне. Назым не повез раба в Эчке Булгар, так как наши не ценили кытайских рабов, а
продал его сабанскому иналу Кукджалу... Имэнский хан, узнав об этом, потребовал от кара-
кытайского хана Алджана освободить Тимера, так как этот бурджигин оказал ему ранее
немалые услуги... Алджан, опасаясь, что имэнцы прервут торговлю с кара-кытаями, очень
нужную им, униженно попросил Чельбира освободить Тимера. Царь, ценивший дружбу с
Алджаном, велел тубджакскому улугбеку Кара-Мергену уладить дело. Улугбек лично
съездил в Сабан-тюбу и уговорил инала выпустить Тимера, а за это отдал свою дочь замуж за
сына Кукджала Камала...
Тимер несколько лет служил имэнцам, а потом при их поддержке овладел большей
частью кытайских земель и стал называть себя "ханом Чингизом". А это слово, как объяснил
мне сабанский инал Кукджал, является имэнским названием рода Бурджигин... Людей
Тимера кара-кытаи называют "татарами" - так, как они всегда именовали всех кытаев,
служивших имэнцам. Ведь Тимер и его предки долгое время служили имэнцам...
Дети Кара-Колына с частью уцелевших аракытаев и верных аргынов бежали к доброму
Алджану, и он приютил их. Вначале их разместили в области Каган, расположенной между
рекой Уйягуз [Аягуз], озером Каган [Зайсан], Кара-Ыртышом [Черный Иртыш] и Каганскими
горами [хребет Тарбагатай]. Потом младший сын Кара-Колына Туджун получил кочевья и
близ рек Иргиз, Сарысу и Чул [Чу], так как Алджан хотел укрепить здесь границу с
Джурджаном.
Алджан был очень прозорлив. Через 9 лет после моего путешествия в Тубджак
джурджанцы захватили округ Туджуна, однако лучший сардар Тимера Субятай выбил их
оттуда. Джурджанцы, а также Туджун и его люди, спасая свои жизни, бежали в Сары-тюбу.
Эта война заставила Чельбира отвлечься от кисанских и балынских дел и послать курсыбай в
Тубджак. Пока татары решали, напасть им на Державу или нет, курсыбай успел вступить в
Сары-тюбу по Тюркской дороге...
Татары стали атаковать наш табыр [укрепление из составленных в один или несколько
кругов возов], но только потеряли очень много людей, а когда решили обойти его, то
оказались под ударом бывшей вне укреплений части курсыбая и подоспевшей на выручку
своих новой армии Джурджана. После ожесточенной рубки татары отошли, и Туджунский
округ остался за Джурджаном, так как Чельбир не стал ухудшать положение на востоке
спором с джурджанцами. А вот сами аракытаи и аргыны в большинстве своем предпочли
остаться в Тубджаке, и Чельбир дал им земли по Килик-Булаку...
С 1219 года начались непрерывные вторжения татар в Тубджак, причем нападали
преимущественно подвластные Тимеру кыданы, кайманы, кыргызы и аргыны. Хан татар
делал так для того, чтобы в нападениях не могли обвинить прямо его орду - ведь части этих
племен были рассеяны по многим странам юга. А если мы предъявляли его послам толпы
пленных, то они говорили по его приказу: "Это - наши беглые люди, которых и мы считаем
преступниками и готовы сами казнить их"...
В 1223 году кайманы и кыданы Тимера вновь осадили Сары-Балик. Инал Касим,
который специально приезжал для встречи со мной в Уйягуз, опасаясь, что я на обратном
пути не заеду в его тюбу, защищал город очень храбро, но силы были неравными...
Положение города было отчаянным, когда к татарам прискакал отпущенный нашими из
плена слуга Уран-Кытая с сообщением: "Субятай со всем своим войском попал в плен и его
под конвоем выводят из Булгара. Если город будет подвергнут разгрому - то булгарский
конвой вырубит всех пленных до единого человека, и начнет рубить с Субятая".
Остолбеневшие от этой вести татары прекратили сражение за город, и когда им выдали
плененных в Бараньей битве кытаев, ушли в свою землю...
Когда курсыбаевцы въехали в Сары-Балик, то один из них спросил у инала Касима:
"Почему вы так сражаетесь за эту пустыню - ведь у Державы очень много других - и
цветущих - земель?" На это старик Касим ответил: "У каждого рода - только одна своя земля,
данная ему Всевышним, без которой община погибнет. Земля моего рода - эта. Люди в
державе - как вода в чаше. Если разбить эту чашу на части - то и вода разольется, если
разделить землю - то и народ разбредется"... (Инал Касим рассказал Кул Гали о том, что
однажды, на некоторое время, уильцы стали самым сильным баджанакским племенем... Они
помогли династии Алан овладеть идельским троном, за что подверглись преследованиям
хонских династий Иделя. Но когда аракытаи [под именем жужаней] захватили Хин, то
уильцы заключили с ними союз, и их долго никто не осмеливался беспокоить. Однако, когда
аракытаи ослабли, то суварские каны Иделя вновь стали стеснять уильцев.
Но и в среде самих идельских булгар не было единства. Так, вначале булгары-утиги
[утригуры] изгнали в Кара-Саклан [Украина] многих байларцев [котрагов], а затем уже
суварцы заставили часть утигов, недовольных их господством, удалиться в Бурджан
[Предкавказье]... При этом утиги разрешили аракытайскому хану Тубаю с его аракытаями и
уильцами поселиться между реками Чуыл [Цивиль] и Дэбэр [Свияга] и от них пошли наши
сербийцы [тюркские предки чуваш]...
Когда власть в Хине захватили сербийцы [тюркюты], то они решили уничтожить
прежних хозяев страны - аракытаев, и те принуждены были бежать оттуда в улагские земли
[Подунавье] вместе с частью уильцев. Другие народы стали звать беглецов уйарами
[аварами], слив в этом названии имена уильцев [уй] и аракытаев [ар]... Каны сербийцев не
стали разрушать государство Идель, только отняли у него Саксин и заставили его платить им
дань. Они называли Идель "Бершуд", также, как и маджары, из-за чего хорезмийские
писатели часто путали Идель с Барджилем [Персией], а Болгар - "Бершахар". А слово "бер" у
маджар означает "булгар"...) {1}.
--------- сноска {1} ---------------
{1}. В (...) скобках заключен отрывок, сохранившийся только в моем изложении.
------------------------------------
В 1224 году кайманский хан Мангуш со своей 100-тысячной ордой кайманов, киреев,
кыргызов и кыданов разбил сабанское ополчение инала Камала и занял Сабанскую тюбу...
Курсыбай двинулся было к Куакбашу, но затем по новому приказу царя занялся
преследованием Карабаша... Этот новый приказ появился после лживого известия Кичи-
Мергена царю о нападении Карабаша на Тубджак по приказу хана татар. Улугбек увидел в
Карабаше возможного соперника и решил уничтожить его оружием клеветы... Позднее, в
1236 году, хан Бату, желая приобрести симпатии тубджакских биев, казнил самого Кичи-
Мергена...
Зимой 1226 года Кичи-Мерген созвал иналов всех тюб на губернский канаш [совет] в
Куакбаш, который будто бы отбил у сына Мангуша. Когда иналы прибыли на место, скорее
из желания своими глазами увидеть чудо победы над врагом, то были немедленно схвачены
улугбеком, открыто заявившим им о своем переходе на сторону татар. Изменник
рассчитывал на скорую победу - ведь в степи господствует слово главы рода, а все бии были
у него в руках. Однако старику Касиму при помощи инала Камала удалось бежать и
сообщить о мятеже Кичи-Мергена царю... Мир-Гази тут же назначил его новым
губернатором Тубджака, и он - при помощи башкортов, байгулцев и саксинцев - смог
остановить врага у Сары-Балика, Акмуллы и Омека.
Но в конце 1228 года огромное татарское войско Субятая вновь атаковало Сары-Балик.
Плененные кытайским сардаром соплеменники стали, рыдая, уговаривать улугбека сдаться,
дабы спасти жизнь баджанакским племенам Сары-тюбы. Тогда старик Касим взял в руки
домбру и спел им ту песню, которую я сочинил для бия Карабаша:
Если острым ножом чистить скользский гранат -
То можно поранить свою руку.
Если скользкими словами обращаться к человеку -
То можно ранить ими его в сердце.
Зачем я дожил до того, что мои жены
Просят меня впустить волков в мой дом?
Зачем я дожил до того, что мои дети
Просят меня изменить своему слову?
Если дети не слушают отца -
То есть ли у этого отца дети и отец ли он?
Если люди не слушают своего бия -
То есть ли у этого бия род и бий ли он?
Пусть я один, и уже пал последний мой конь -
Но ведь есть еще у меня булгарский лук и одна стрела!
Пусть истекают кровью мои раны -
Но разве я брошу свою истерзанную землю?
Если я уйду - то где, на какой чужбине
Я смогу найти тебя, мой любимый край?
Если и суждено мне умереть - пусть умру я здесь,
Где вскормила меня мать, и где я слышу пение жаворонка...
В прошлые годы после такого ответа Субятай вырубил бы весь народ. Но после смерти
хана Тимера его потомки, которым он обещал Тубджак, стали более осторожными... Хан
Бату, которого его отец успел научить приобретать степных подданных посредством
привлечения к себе их биев, не разрешил сардару производить резню и приказал ему
двигаться в Саксин, минуя Сары-Балик. Субятай, направив два своих отряда к Сабакюлю и
Акмулле - для отвлечения сюда сил тубджакцев, башкортов и байгулцев, двинулся с большей
частью своей армии дальше на запад. Бату остался у Сары-Балика и дождался того, что
Касим потерял сознание от голода и его также обессиленные люди сдались... Война за
Сабакюль, Кызыл Яр и Омек шла до 1235 года, когда Иштяк вывел свои войска из
Тубджака...
Но Гази-Барадж лично должен был прибыть в Тубджак и сообщить иналам об отказе
Державы от Тубджака. Только после этого наши степняки, в которых было гораздо больше
любви к Державе, чем у вечно иронизирующих над ними уланов, вынужденно подчинились
врагу...
Тюба Ак-Иджим на востоке граничит с Сэбэром, на севере - с Улуг-тюбой, на западе - с
Кара-Иджимом и на юге - с Сабан-тюбой. Ее центр - город Акмулла [современный
Целиноград] - находится в верховье Иджима... Едущие по Тычканскому пути... обязательно
проезжают... Акмуллу, а после него - мензель Бура-Балик [современный Темиртау] на реке
Кук-Дарья [Нура]. Чуть южнее этого балика проходит рубеж Сабан-тюбы...
Сабан-тюбу ограничивают на востоке река Уйягуз и Каганские горы, на севере - Ыртыш
и рубежи Ак-Иджима, на западе - рубежи Сары-тюбы, на юге - северный берег Булгарского
озера...
2. ДОРОГИ ТУБДЖАКА.
Тубджак... Через эту огромную губернию Державы проходит несколько больших
караванных путей... Саксинский или Азакский путь, начинающийся в саксинском Азаке,
проходит через Маджара-Субу и Сакчи-Болгар к берегу Булгарского моря, а от него -
мензелю Джам на реке Джам-Булак, где он соединяется с Бухарской дорогой...
От этой дороги в мензеле Сусын отделяется Тюркский путь, который называют также
Тургу-юлы [Шелковый путь]... Он проходит через крепость Сакмар.., город Эр-Балик, что
защищает устье реки Эр-Инеш и переправу через Джаик у него... К Эру с севера, от берега
Тубула [Тобол], подходит Ябалакская дорога из Байгула, по которой можно добраться до
Сабакюля...
От Эра Тюркский путь идет через весь Тубджак... к узийским городам на реке Сыр-
Дарья... Большая часть населения этих городов - булгары, почему все цари Державы всегда
уделяли особое внимание обеспечению безопасности этой области. После первого нападения
татар Чельбир - по договоренности с джурджанским шахом - разместил здесь несколько
наших отрядов, обеспечивших в 1219 году вывод части здешнего населения в Булгар. Хан
кыданов и оймеков Карабаш, служивший вначале кытаям, а затем вынужденно
подчинившийся татарам, участвовал в нападении на эту область, чем вызвал ярость
Чельбира...
Я впервые встретился с этим ханом во время своей поездки по Хонскому пути... Эта
дорога называется также Каганской, Хинской и Кашанской. Начинается она в Болгаре и идет
через Тамта-Башкорт и Эр к Сабакюлю... После Сабакюля наиболее крупные города на этом
пути - это Урус-Кан [современный Курган], Кызыл Яр [современный Петропавловск] и Омек
[современный Омск]... В Кызыл Яре от Хонского пути отходит Тычкан-юлы, по которому
добираются до Атбасара, Акмуллы и мензеля Газанбаш у горы Газана [современные горы
Чингизтау], находящегося на границе Державы с Кара-Кытаем... К Газану подходит от
Омека и Хонский путь... От Омека к Газанбашу можно двигаться либо по суше, через семь
больших станций, называемых здесь баликами, либо на корабле по Ыртышу до Седьмого
Балика, а от него уже - сушей до этого мензеля...
Балики были построены с огромным трудом из дерева, которое доставили сюда по
Ыртышу из Байгула... Построить столько мензелей, сколько было положено, не удалось, и
тогда их поставили на расстоянии примерно четырех переходов друг от друга и назвали
порядковыми номерами и баликами... Когда улугбек Тубджака Тагыл, дед улугбека Кара-
Мергена, доложил Анбалу о результатах строительства, царь сказал: "Если тебе так удобнее -
пусть так и останется. Но если хоть один раз сардары, послы, чиновники, почтовые
служащие или купцы пожалуются на неудобства Хонского пути - я сделаю тебя простым
почтальоном на этой дороге". С той поры содержание Хонского пути стало главным делом
всех тубджакских улугбеков, не боявшихся соперничества других кыпчакских биев...
Кара-Мерген рассказывал мне, что когда кара-кытаи вторглись в Тубджак, то в
Сабакюльском мензеле не оказалось на месте ни почтальонов, ни лошадей. И тогда Тагыл
сам поскакал с сообщением по Хонскому пути, успев до этого уговорить сардара отряда
курсыбаевцев Халика выступить на защиту Кызыл Яра. Курсыбаевцев этих едва спас от
казни эмир Колын, но немедленная смерть им была заменена на медленную - в Ябалаке... В
конце концов повезло обоим: Тагыл успел первым передать весть о вторжении неверных
кану, а сордар вовремя подоспел к Кызыл Яру и отбил от него врагов. И хотя в этом кара-
кытайском вторжении участвовали главным образом не сами кытаи, а подвластные им
оймеки, приближенные Анбала раздули эту победу до размеров разгрома всей кара-
кытайской армии. Но эта же ложь помогла опальным курсыбаевцам: Колын заставил царя
простить и вернуть в Эчке Булгар героев его славной войны...
Сразу после Науруза я отправился было из Буляра в Сабакюль с купцом Асадуллой -
потомком купца Асада - через Яр Чаллы, Уфу и Стерле... Но в Стерле меня нагнал посланец
купца Назыма, звавшего меня проехать в Тубджак вместе с ним через Эр. Он отпустил своего
сына Масуда с основной частью каравана вперед и остался ожидать меня в Сакмаре... Я
принял его предложение, так как Асадулла ехал только до Сабакюля, а Назым - до самой
кытайской границы...
Проезд по военной дороге, соединявшей крепости Кичу-Байрам и Сакмар, был опасным
предприятием, но сардар гарнизона крепости Кашмау бек Туган пришел мне на выручку и
сам сопроводил меня до Сакмара. Когда я спросил у него, не понесет ли он за это наказания,
он ответил: "Я коснулся рукой полы вашей шубы - это отвратит от меня и моей семьи все
беды". Возле Сакмара меня уже встретил Назым...
Сакмар со своим тыном, конечно же, больше напоминает обычный мензель, чем
грозную крепость... В 1135 году эту крепость сожгли оймеки, после чего ее размеры были
сокращены наполовину... Возле нее уже после нашествия Субятая выстроили новую крепость
Каргалы...
В Сакмарской тюбе живут потомки баджанаков, переселившихся сюда в царствование
Бат-Угыра из Баласагуна - старого сабанского города в Кашане. Часть баласагунских
баджанаков поселилась также у Суз-Урыны, где основала мензель Баласагун [современная
деревня Балашейка]... Они говорят, что название "баджанаки" сабаны взяли в знак
подчинения роду Дуло, и что оно произошло от сабанского названия герба Дуло - "бу санак",
то есть "царские или великие вилы"... "Сак" или "сагун" по-баджанакски значит "мутный или
черный поток (речка)", чаще всего горный, а "баласагун" - "маломутный (в смысле "чистый")
поток (речка)". Сакмара же по-сабански значит "Мутная речка"...
В Сакмаре мы провели Сабантуй, после которого двинулись в путь на восток. Ехавший
рядом со мной Назым затянул "Верблюжью песню" [запись в тетради И.М.-К.Нигматуллина:
"Ныне называется "Олы юлнын тузаны"]...
Пока мы догоняли главный караван, то у нас, прошу в это поверить, не было никакой
охраны, а весь наш караван состоял из двадцати пяти верблюдов и сорока человек. Но если
читатель не поверит мне, я охотно прощу его, так как в это не поверили и те, кто ехал со
мной по самому благополучному в Кара-Саклане Савышскому пути. Но тем не менее... дело
обстояло именно так. Нападения на чиновников и купцов на Хонском пути были настолько
редки, что в качестве свежего примера мне рассказали историю разбоя сабанского бия Гази-
Каплана в последние три года царствования Анбала и все четырнадцать лет правления
Отяка. Он некоторое время был в свите кана и настолько отличился при выполнении его
капризов, что царь решил специально для него образовать новую губернию Иджим из южной
части Тубджака. Однако радость нового улугбека была недолгой, так как в его губернии
после раздела прежнего иля размер налогов возрос почти вдвое и народ очень скоро стал
роптать. Недовольство местных биев вызвало и то, что Гази-Каплан - один из них - требовал
от них подчинения себе, а также то, что он принял истинную веру... Недовольные бии
окружили ставку Гази-Каплана в Акмулле и предложили ему либо отказаться от поста
улугбека и добиться воссоединения Тубджака, либо сразиться с ними... Гази-Каплан
предпочел отказаться от поста улугбека, но его дерзкая просьба о восстановлении единства
Тубджака вызвала страшную ярость царя. Улугбек был схвачен Тургенем и выдан ильчибеку
[представителю] Анбала, но у Кызыл Яра сами иджимские бии выхватили своего
предводителя из рук тубджакцев и людей ильчибека... После этого иджимцы только и
делали, что отстаивали свое право выплачивать прежние налоги в борьбе с отрядами
Тургеня. При этом пострадал только один купец - дед Назыма Габдрахман, потомок Ислам-
Батыша, но сам он уцелел, а грабителями оказались люди Тургеня, заподозрившие купца в
намерении нарушить царский запрет на торговлю с мятежным Гази-Капланом. Но когда
выяснилось, что от каравана в южном направлении отделился лишь погонщик в поисках
убежавшей со стоянки лошади, то сам улугбек и бии тюбы немедленно возместили
Габдрахману весь ущерб... Отяк также оказался глух к просьбам иджимцев, и Гази-Каплан
продолжал выплату прежних налогов, отбивая при этом попытки тубджакских отрядов
захватить его область... Только везир Губайдулла убедил Чельбира пойти навстречу
пожеланию иджимцев, и их борьба тут же прекратилась...
У сына Габдрахима, отца Назыма Ислама, также был только один неприятный случай во
время его путешествия по Тубджаку - но и то тогда, когда он со своими людьми внезапно
отклонился от Хонской дороги для поездки в аул тестя - бия Тургая. Во время ночевки
кыпчаки из соседнего рода увели у него купеческих лошадей... Конокрадство считалось у
кыргызов чуть ли не геройством, поэтому воров никто даже не искал, а Тургай-бий тут же
возместил зятю потерю. Впрочем, в подобных случаях так обязаны были поступать все бии...
Главной достопримечательностью Эра является Лошадиный базар. Сюда пригоняются
только из Тубджака на продажу до 300 тысяч лошадей. Здесь же продается все то, что нужно
кавалеристам и возчикам...
Джиен мы встретили в Кызыл Яре, где выпили кумысу прямо на берегу Иджима... Здесь
мы приобрели 550 верблюдов...
Кызыл-Ярская крепость представляет собой примерно тридцать строений (из которых
пять - мечети), окруженных валом, за которым - частокол и ров с двумя переброшенными
через него подъемными мостами - восточным и западным... Воины, стоящие на валу, могут
под защитой частокола поражать из-за него неприятеля, а вот неприятелю они не видны... На
валу против мостов - две четырехугольные башни... Посад, в котором проживают 1500
человек, окружен лишь валом, чтобы затруднить проход конницы... Зимой этот вал и
внутреннюю стенку рва обливают водой, превращая их в ледяные горки... Гарнизон состоит
почти сплошь из байгулских иштяков, которых нанимают тубджакские улугбеки для несения
гарнизонной службы. За эту службу их семьи сразу получают такое большое жалованье, что
родители охотно отпускают своих сыновей в Тубджак...
Когда к городу прорвалась конница кара-кытаев, состоявшая в основном из кайманов и
кыданов, все жители спрятались в крепости, а на внешнем валу остались лишь стрелки. Для
них из больших корзин, заполненных землей, сделали на валу укрытия, из которых они
обстреливали врага... Халик ввел одну часть курсыбая в город, а другую расположил в
табыре возле посада... Стрелки, хорошо поработав на внешнем валу и
|
Джагфар Тарих
