313:
Коммунистические власти в Югославии, в отличие от сербских королей, отказались от политики сербизации, сделали ставку на тех македонцев, кто считал себя отдельной национальностью, и стремились распространить македонскую национальную идентичность среди всех славян Македонии. Эта идея была не нова. Еще в конце XIX в. сербский географ и этнограф Йован Цвиич говорил, что македонские славяне – люди с неопределившейся национальностью, из которых можно легко сделать и сербов, и болгар, но Македония больше нужна Сербии из-за ее выгодного географического положения. Видный сербский ученый и государственный деятель Стоян Новакович считал, что открытая сербизация македонцев, у которых было глубоко укоренено болгарское самосознание, неэффективна, а оторвать македонцев от болгар и приблизить к сербам нужно путем внушения, что они не являются ни сербами, ни болгарами, это отдельный народ с собственным языком, причем сербы – их лучшие друзья, а болгары – злейшие враги; он предлагал создание самостоятельной Македонской православной церкви и постепенную сербизацию местного диалекта (Църнушанов 1991а), который местные авторы начала XIX в. называли «простейшим и некнижным языком болгарским» (Селищев 1981б: 2).

Коммунистическая власть всецело последовала по пути С. Новаковича. В 1944 г. по директиве македонского отделения югославской компартии был создан македонский литературный язык на основе местного диалекта, но с сербским, а не с традиционно принятым в Македонии болгарским вариантом кириллицы и с огромным количеством сербских заимствований из литературного сербохорватского, чтобы отделить его от болгарского литературного языка и устранить угрозу проболгарского сепаратизма. Особенно активно в этом направлении действовали Лазар Колишевски, активист югославской коммунистической партии, который во время войны боролся с проболгарски настроенными македонскими коммунистами, а с 1945 г. на несколько десятилетий стал главой социалистической Македонии, и Блаже Конески – председатель Македонской академии наук и искусств, автор сочинений по грамматике и истории македонского языка; есть мнение, что он для утверждения македонской идеологии прибегал к фальсификациям ряда болгарских работ (см.: Църнушанов 1991б: 21–28).

314:
Сразу после войны
новыми, крайне антиболгарски настроенными властями республики были проведены широкомасштабные репрессии против тех, кто участвовал в работе болгарской администрации или просто открыто называл себя болгарами. По некоторым данным, всего в социалистической Македонии было убито 22 тыс., а брошено в тюрьмы 144 тыс. человек, которые ощущали себя болгарами (Коларов 2015).

В 1967 г. была создана и Македонская православная церковь. По утверждению македонского журналиста Виктора Канзурова, который ощущает себя болгарином (в конце 1980-х гг. он сам был арестован за проболгарские позиции), в послевоенной Югославии на всех уровнях, в том числе и в школах, развернулась активная проюгославская и антиболгарская пропаганда и произошла полномасштабная фальсификация истории, когда документально подтвержденную болгарскую национальную идентичность исторических деятелей Македонии искусственно заменяли на македонскую и успешно убедили в этом основную массу македонцев. В результате, продолжает В. Канзуров, в настоящее время почти все македонцы считают себя самостоятельным народом и лишь откровенное меньшинство помнит о болгарской идентичности своих предков (Добрев 2007). Однако в то же время произошло и весьма позитивное изменение: коммунисты впервые с 1912 г. разрешили македонцам обучаться в школах на их родном языке, статус которого взлетел от фактически запрещенного вне семейного круга до одного из семи официальных языков Югославии. На нем стали свободно издаваться книги и журналы и даже возникло радио- и телевещание (Baltic 2007).