стр. 310:
В конце XIX – начале ХХ в. в Македонии развернулось революционное движение против турецкой оккупации, которое начала созданная в 1893 г. ВМРО. Движение было в основной своей части выраженно проболгарским, его основные лидеры (например, Гоце Делчев и Даме Груев) называли себя болгарами и были обеспокоены ростом сербской пропаганды, которая стремилась убедить македонцев в их сербском происхождении (Църнушанов 1991а; Ямбаев 2003).

Но в 1912 г. Македония была завоевана сербами. Сербская администрация провозгласила Македонию Южной Сербией, а македонских болгар – «настоящими сербами», запретила болгарские имена и фамилии, книги на болгарском языке, болгарскую прессу, изгнала болгарских учителей и священников, поставив на их места сербов. Так пробовали ассимилировать македонских болгар (см., например: Косик 2014: 196; Кусев 1913). Болгарские епископы Македонии вручили российскому послу в Софии протестное письмо, в котором с возмущением отзывались о мерах сербской администрации, запретившей им руководить своими верующими. Сербскими войсками в Македонии было совершено множество ограблений, в некоторых деревнях были убиты десятки и сотни жителей. Целый ряд болгарских и албанских сел были сожжены. В г. Охрид были разрушены целые кварталы. Сербские власти отказались ввести в Македонии действовавшую в стране конституцию и установили жесткий оккупационный режим. Действия власти шли вразрез с ее же пропагандой о сербском характере македонцев. Оппозиционная сербская пресса писала, что если уж правительство считает македонцев сербами, то оно должно дать им те же права, которыми пользуются сербы, давно живущие в Сербии (Carnegie… 1914). По словам М. Кусева, сербская власть вела себя в Македонии хуже турок, которые, несмотря на то что периодически убивали и грабили македонцев, хотя бы позволяли им получать образование на своем языке, сохранять свои имена и фамилии, печатать свои книги и ходить в свою церковь. Сербская же власть, по его словам, отнимает у своих новых подданных не только тела, но и души, силой заставляя их превращаться в сербов и нанося болгарам огромную рану, поскольку Македония имеет колоссальное значение для всех болгар и является своего рода символом Болгарии, ведь города Скопье и Охрид – исторически важнейшие болгарские культурные и религиозные центры (Кусев 1913).

311:
Всего через два года после захвата Македонии идентичный насильственный процесс, только уже направленный против сербов, произошел в важнейшем экономическом и культурном центре сербов-католиков – городе Дубровник.

...

В 1918 г. Королевство Югославия восстановило контроль над этой областью, после чего репрессии над македонцами возобновились. По словам французского политика и дипломата Анри Поззи, посетившего Югославию (в том числе Македонию) в середине 1930-х гг., македонцы там подвергались тотальной слежке, преследованиям, их массово без суда бросали в тюрьмы, где подвергали пыткам, от которых многие умирали, а детей в школах иногда били до крови, если они говорили друг с другом на своем родном языке. Крестьян заставляли платить огромные налоги и сурово наказывали за малейшую задержку их выплаты. В народе зрело огромное недовольство.

312:
В первые годы правления сербов колоссальное количество македонцев, не желая жить под их властью, бежали в Болгарию, однако вскоре граница была полностью закрыта. В регионе были уничтожены следы болгарского культурного присутствия – церкви и монастыри были ограблены, а все их ценные реликвии увезены в Белград; невозможно было найти книгу или журнал на болгарском, а за письма на этом языке могли посадить в тюрьму. Медико-санитарное состояние населения было исключительно тяжелым: в старых кварталах Скопья лежали груды мусора, а у городской больницы, где не было даже самого необходимого оборудования, стояли целые толпы больных инфекционными и паразитарными заболеваниями, которые вызывали огромную смертность среди македонцев. Сербские же чиновники в Белграде лгали Анри Поззи, что в Македонии все замечательно, здоровье у населения отличное, никакое насилие к нему никогда не применяется, а сами македонцы чувствуют себя настоящими сербами и рады тому, что живут под сербской властью. Поззи, в принципе относившийся к сербам с большой симпатией, под впечатлением увиденного написал, что произвол сербской администрации по отношению к жителям Македонии – это позор сербскому государству.

Сама эта администрация состояла из людей без моральных принципов, грабивших и мучивших местное население (Pozzi 1994 [1935]). Однако еще к началу 1940-х гг. заметная их часть сохраняла четкое болгарское самосознание. Еще до прихода болгарских войск местные политики и интеллектуалы в г. Скопье самостоятельно организовали Болгарский центральный акционный комитет Македонии, который заявил о немедленной готовности македонцев присоединиться к Болгарии. Множество местных жителей в апреле 1941 г. повсюду с цветами и запрещенными в Югославии болгарскими флагами встречали болгарскую армию, которая даже не могла свободно продвигаться из-за обилия радостно встречавших ее людей (Гочев 2010). Новая болгарская администрация вложила огромные деньги в социально-экономическое развитие Македонии, чтобы улучшить уровень жизни людей. Было построено множество школ, больниц, библиотек, дорог, промышленных предприятий, были прорыты каналы, благоустроены деревни. Из Болгарии для местного населения привезли несколько миллионов тонн еды (Леонидов 2015). В Македонии, впрочем, активно действовали и сторонники югославских партизан, которые в итоге и овладели этой территорией, и болгарская администрация уже в 1944 г. была вынуждена ее покинуть.