|
Георгий Димитров: "Я люблю русскую публику..."
Концертный зал радио "Орфей"
Ведущий
Елена Панфилова
03.12.2009
Георгий Димитров: "Я люблю русскую публику..."
Интервью Георгия Димитрова - музыкального директора и главного дирижера оркестра оперно-филармонического общества Пловдива - для радиостанции "Орфей".
3 декабря в эфире радио "Орфей" транслировался концерт, который состоялся в Большом зале консерватории 17 ноября 2009 года.
Впервые Большим симфоническим оркестром руководил лучший дирижер Болгарии Георгий Димитров.
В программе вечера прозвучали позднее сочинение Рихарда Штрауса – Дуэт-концертино для кларнета, фагота и струнного оркестра с арфой (солируют Владимир Пермяков и Михаил Шиленков), Симфония №5 «Реформационная» Феликса Мендельсона и Сюита болгарского композитора Панчо Владигерова «Classik and Romantic». Название последнего, мало известного у нас сочинения, стало заголовком всего концерта, прошедшего под знаком синтеза классического и романтического как одной из составляющих стиля трех не похожих друг на друга авторов.
Георгий Димитров - музыкальный директор и главный дирижер Пловдивского филармонического оркестра, переименованного в оркестр оперно-филармонического общества Пловдива. Он окончил Болгарскую государственную консерваторию, в середине 1970-х годов стажировался у Евгения Мравинского и Арвида Янсонса в Санкт-Петербурге. В разные годы Димитров работал со всеми крупными оркестрами Болгарии, выступал как приглашенный дирижер со многими известными коллективами России, Румынии, Венгрии, Германии, Италии, Польши, Чехии, Испании, Кубы, Мексики и других стран. В Москве выступает впервые.
В программе "Концертный зал" , подготовленной в этот раз Еленой Панфиловой, - интервью Георгия Димитрова. Маэстро из Болгарии, кстати, прекрасно (для зарубежного гостя) владеющий русским языком, дал его специально для радиостанции «Орфей».
-Маэстро, можно с разу первый вопрос, имеете ли Вы родственные связи с народным героем Болгарии, Георгием Димитровым?
-Нет. Хотя многие так и думают. Поэтому я на Западе и не сделал карьеру после перестройки. Как только услышат имя Георгий Димитров, все… пропало…
Моего деда звали Георгий, моего прадеда звали Димитрий. У нас это самое распространенное имя. Так что, ничего общего с народным героем Болгарии… Хотя, может быть, и зря… (смеется…).
- Насколько известно, Вы впервые встречаетесь с Большим симфоническим оркестром. Могли бы Вы поделиться своими впечатлениями об этом коллективе?
- Да, с оркестром Федосеева встречаюсь впервые. До этого я только в Ленинграде выступал. Теперь в Санкт-Петербурге. Я там в 1975 году работал в консерватории у Арвида Янсонса. И на стажировке в 1976 году, у Мравинского и Арвида Янсонса.
В Москве впервые. Благодаря Владимиру Ивановичу, которому я очень обязан. Оркестр замечательно держался со мной. Это такие прекрасные музыканты! Я был во многих местах в мире. Поверьте, хороших оркестров осталось мало. А у нас в Болгарии вовсе нет. Просто музыканты не любят сейчас работать. А эти ребята - Большой симфонический - четыре дня работали со мной, как «бешеные». И результат слышен был. Им было интересно, что в итоге получается. Я много работаю над тембром, над интонацией. Кстати, гости сейчас тоже так не работают.
-А программа была предложена Владимиром Федосеевым или Вами?
- Маэстро Федосеев предложил только Дуэт-Концертино Рихарда Штрауса. Все остальное - от меня. Это музыка Панчо Владигерова, такая замечательная деткая «штучка», очень приятная, чистая. К тому же произведения Владигерова мы сейчас почти не играем за границей. А это - один из самых значительных композиторов Болгарии. И второе произведение, которое я предложил - «Реформационная» симфония Мендельсона, кстати, моя любимая. Я очень рад, что Владимир Федосеев согласился именно на эту симфонию. Другие его симфонии, Третья «Шотландская» и Четвертая «Итальянская», уже немного поднадоели. Пятая (хотя она вообще-то написана раньше) звучит реже. Вообще музыку этой симфонии я бы назвал в каком-то смысле сумасшедшей. Для меня она - реформаторская по своему языку. В ней все не симметрично, в финале особенно. Встречаются такты, то на два, то на четыре. Музыканты порой дмают, что в нотах ошибка. Но так написано. Это хорал Мартина Лютера, «Ein’ feste Burg ist unser Gott» («Господь — твердыня наша»), который использовал даже И.С.Бах в своей кантате. Это несимметричный хорал, написанный дилетантом. Ведь Мартин Лютер был дилетантом. Поэтому так получилось. Но в целом, замечательная музыка. Похоже, музыканты Большого симфонического орекестра никогда не играли ее. И я думаю, что в будущем Пятая симфония Мендельсона может стать их репертуарным сочинением.. Очень она им подходит. Если, конечно, еще немного доработать…
- Вы сказали, сочинения Владигерова не играются за рубежом. Но в самой Болгарии, насколько известно, его музыка очень популярна.
- Да, и, в частности, та, что мы играли в концерте. Это Детская сюита. Написана для фортепиано. Потом уже автор оркестровал ее. Моя жена, пианистка, профессор консерватории, часто дает пьесы из этой сюиты ученикам. Замечательная музыка. Там во второй части - это Сарабанда – звучит даже гимн болгарский….
- Название самого концерта - «Сlassic and Romantic» - Вы придумали?
- Нет, это организаторы концерта.
- А что лично Вам ближе, классика или романтика?
- Не могу сказать. Я все делаю. И оперу дирижирую. В Миланском «Ла Скала» был на стажировке у Клаудио Аббадо. В декабре у меня «Реквием» Верди в Болгарии. В марте «Аида»и «Риголетто» в Швейцарии… Концерты в Германии…Много всего…. И все интересно.
-Вы стажировались в Ленинграде у Евгения Мравинского и Арвида Янсонса. Вы можете назвать себя в какой-то мере наследником этой дирижерской школы?
-Вообще, это замечательные люди. Просто слов нет… Я с Арвидом Кри- шевичем работал в консерватории репетитором, концертмейстером. Сделал Вторую симфонию Брамса, Концерт для оркестра Бартока. Это было прекрасное время – работа с Арвидом Янсонсом. Он отец Мариса, знаете? Мравинский был в то время очень авторитетной фигурой. К нему никого не допускали. Мы только сидели на его репетициях, ловили каждое его слово, каждое замечание. Попасть было трудно даже на репетиции. А когда приближался мой дипломный концерт, мне дали второй состав, Темиркановский. Первый не дали. Вот как было строго. Но там был супер-профессионализм. К тому же мне повезло. Тогда была годовщина Дмитрия Шостаковича. 70 лет со дня рождения. Помните премьеры его произведений? Евгений Александрович сделал все тогда. Это была для меня настоящая школа. Я сохранил множество тетрадей, где записывал все замечания Мравинского, все, что он показывал тогда музыкантам оркестра. Вообще, никто никогда ничего оркестрантам не показывает. Даже Караян в свое время не показывал…
Могу ли я назвать себя наследником Мравинского? Сложный вопрос. Кстати, некоторые так меня и называют. Я же могу только сказать, чему я научился у Мравинского. Я научился репетициям с оркестром. Как надо репетировать.
-И как надо?
- Надо очень тонко, психологично общаться с оркестром. Главное, суметь донести до них свое представление о произведении, о том или ином его эпизоде, уметь объяснить то, что ты чувствуешь, что ты слышишь… Вообще, это длинный разговор. На него не хватит и недели. А дирижеры бывают разные. Вернусь к тому, о чем я уже говорил: гастролеры мне не нравятся. Приехал, встретился, поиграл от начала до конца на репетиции, на концерте и до свидания. «Вы замечательные! Увидемся в следующий раз…!» - такое мне не нравится.
У Мравинского же был отрепетирован каждый такт. Скажу Вам только одно. Когда он хотел, к примеру, пианиссимо, - есть у Шостаковича в Восьмой симфонии такие места - на репетиции много раз пробовали, не получалось и не получалось. Он подумал и сказал: « А вы знаете, дорогие, как на опушке леса трепещет воздух?» И музыканты сразу сыграли. Вот были у Мравинского такие поэтические замечания. Никогда не забуду: «Как трепещет воздух на опушке леса! Летом….»
- Маэстро, как Вы думаете, успех концерта от чего зависит?
- От многого зависит.
- Ну, например, какие составляющие на Ваш взгляд? Самые важные?
- Здоровье, прежде всего. Здоровье у всех. Возможности у всех. Предельная концентрация у всех. Публика сердечная. Не такая, как, например, в Германии. Там она всегда аплодирует, но ничего не понимает. Когда я выступал там, то замечал: слушатели в зале спят все время. Потом проснутся к началу аплодисментов и сами аплодируют. И так могут минут двадцать аплодировать, а ты не можешь понять, хорошо в итоге получилось или нет.
Я люблю русскую публику. Она похожа на итальянскую. В Италии я жил и работал шесть лет. У меня был оркестр в Сан-Марино. Итальянцы тоже очень чуткие люди. Сердечные, музыкальные. Очень любят аплодировать. Даже на похоронах аплодируют…
- А в какой мере Вы знакомы с русской культурой? Если коснуться, допустим, музыки, кого из композиторов вы любите больше всего?
- Когда-то мы учили параллельно болгарский и русский язык. Я пишу по-русски почти так же, как по - болгарски. К сожалению, это осталось в прошлом. Сейчас наши молодые ребята русского языка не знают. У меня внучка, к примеру, два слова по-русски не скажет. Английский знает, а русский нет. Это плохо, на мой взгляд. Я же читал в оригинале Достоевского, Толстого, Гоголя, Есенина… Вообще, с русской культурой знаком хорошо, потому что мы учили это. Сейчас никто ничего не знает. Ужасные времена… Хочется даже сказать более острое слово…
- По-русски? Ну скажите…
- Нет, не скажу… (смеется)
- Повторяю вопрос, кто из русских композиторов ваш любимый? Вы уже называли Шостаковича. А кто еще?
- Шостакович, Прокофьев, Чайковский. Их музыку не только люблю, но и играю. Прокофьева: Третью, Пятую симфонии исполнял. И, конечно, Первую.
Из симфоний Шостаковича: Пятую, Шестую, Всьмую, Десятую, Четырнадцатую. Прекрасная музыка! Унас в Болгарии нет никаких нот. Сейчас я нашел, наконец-то Кантату «Казнь Стеньки Разина», хочу исполнить.
Чайковского всего сыграл, от первой до последней симфонии. Исполнял «Евгения Онегина», «Щелкунчика», да почти все.
-Вообще в Болгарии звучит русская музыка?
- По крайней мере, я стал исполнять ее, когда вернулся из Италии. Я уже говорил, что шесть лет работал в Сан-Марино. Меня попросили вернуться, потому что музыкальная культура в Болгарии постепенно шла к упадку. Кстати, в Италии работал с Лазарем Берманом, с Мишей Майским, Вадимом Бродским… Все эти ребята приезжали, потому что в Сан-Марино хорошо платили. Потом я вернулся в Болгарию. Вернулся и подготовил к исполнению Пятую симфонию Шостаковича. НО! Публики не было… Вы представляете, как все изменилось!
Странно получается… Этот несчастный гений Шостакович был когда-то презираем и гоним ждановской культурой… Сейчас у нас, по-моему, то же самое. В Европе, правда, не так. Шостаковича там много играют. Хотя, порой, мало что понимают в нем, но играют все-таки. А у нас…. грустно все…
-Но вернемся к концерту с оркестром Федосеева. Вы раньше были знакомы с маэстро?
-Нет. Вы знаете, у меня была ученица, Красимира Стоянова. Она была скрипачкой в моем оркестре. Потом начала петь. Стала звездой. Познакомилась с Федосеевым в Вене, и рекомендовала мне. Вот так возник мой альянс с оркестром.
- А Большой симфонический Вы раньше слышали где-нибудь?
- Нет, к сожалению. Я только сейчас взял его записи, диски. В ближайшее время послушаю…. Но по опыту моей первой встречи с ним в концерте еще раз хочу сказать: оркестр замечательный!
Qui semina il vento racoglie....
|
